ВОЕННАЯ СЛУЖБА

служба в регулярных или нерегулярных войсках в военное и мирное время, как правило сопряженная с ношением оружия, в условиях войны обычно предполагающая участие в боевых действиях. В одних странах В. с. относилась только к определенным категориям граждан или подданных (полноправные граждане греч. полисов, сеньоры и рыцари в средневек. Зап. Европе, дворяне и боярские дети в Московской Руси), в др.- воинская повинность возлагалась на всех мужчин, физически годных к ее исполнению. Во мн. гос-вах существование добровольной или наемной армии в мирное время не исключает всеобщей воинской повинности в период войны (напр., в совр. США).

Св. воины Димитрий, Георгий, Артемий и Прокопий. Икона. 1680-1681 гг. (мон-рь Хиландар. Афон)

Отношение Церкви к В. с. определяется христ. пониманием войны и мира: война есть зло, причина к-рого, «как и зла в человеке вообще,- греховное злоупотребление богоданной свободой» (Основы социальной концепции РПЦ. VIII 1). НЗ не содержит прямых указаний христианам об участии или неучастии в войне, но имеет свидетельства о благочестивых воинах (Мф 8. 5-13), в частности о сотнике Корнилии, первом крещеном язычнике (Деян 10); о крещении воинов, к-рых прор. Иоанн Креститель наставляет никого не обижать, не клеветать и довольствоваться своим жалованьем (Лк 3. 14); в нем говорится о том, что начальствующий «не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое» (Рим 13. 4). Признавая войну злом, «Церковь все же не воспрещает своим чадам участвовать в боевых действиях, если речь идет о защите ближних и восстановлении попранной справедливости. Тогда война считается хоть и нежелательным, но вынужденным средством» (Основы социальной концепции РПЦ. VIII 2). Однако и в этом случае актуальны слова ап. Павла: «Не будь побежден злом, но побеждай зло добром» (Рим 12. 21).

Вина за человеческие страдания, причиняемые войной, ложится прежде всего на тех, кто ее развязал или не смог предотвратить: на правителей, политиков, дипломатов, но не на воинов, выполняющих свой долг по приказу гос. власти. Слова Христа: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин 15. 13) - Церковь относит и к воинам, павшим в сражениях. Погибающие на войне в защиту отечества совершают подвиг жертвенной любви. Ап. Павел метафорически говорит о христианине как о добром воине Иисуса Христа (2 Тим 2. 3). В. с. имеет черты, соответствующие строю церковной жизни, подчиненному идее служения: подчеркнутая иерархичность, послушание старшим как высокая доблесть и неукоснительное соблюдение закона. Характерно, что и на церковном, и на военном языках высшее проявление жертвенного служения, в одном случае Богу, в др.- отечеству, именуется одинаково - подвигом. Христ. отношение к войне предполагает допустимость, а в известных случаях и нравственную необходимость для христианина нести В. с. в силу служебного долга, по призыву на законных основаниях, либо когда совесть побуждает его к добровольному ее несению.

Посланец прп. Сергия Радонежского передает его благословение на победу в Куликовской битве св. кн. Димитрию Донскому. Миниатюра из Жития прп. Сергия Радонежского. Кон. XVI в. (РГБ. Ф. 304/III. 211/М.8663. Л. 249)

История Церкви знает немало воинов и полководцев, прославленных христ. добродетелями. Церковное предание повествует о несшем стражу у Креста при распятии Спасителя рим. сотнике мч. Лонгине (I в., пам. 16 окт.), уверовавшем во Христа и позже принявшем мученическую кончину. В армии Римской империи II - нач. IV в. служило уже большое количество христиан, о чем косвенно свидетельствует сонм воинов-мучеников, принявших смерть за веру во Христа Спасителя в периоды гонений. Последнее большое гонение на христиан при имп. Диоклетиане в нач. IV в. началось именно с уничтожения христиан в армии (Euseb. Hist. eccl. VIII 4). Одним из главных поводов к гонениям был отказ христиан от вменяемого всем гос. служащим Римской империи, в частности офицерам, участия в языческих жертвоприношениях. За этот отказ приняли мученический венец воины мч. Виктор (II в., пам. 11 нояб., пам. зап. 14 мая), Виктор, мч. Марсельский († ок. 290, пам. зап. 21 июля), великомученики Георгий Победоносец († 303, пам. 23 апр.) - один из самых почитаемых христ. святых, покровитель воинов, и Феодор Тирон († ок. 306, пам. 17 февр.), Александр Римский, мч. Дризипарский († нач. IV в., пам. 13 мая, греч. 25 февр., зап. 27 марта), воины Фиванского легиона (нач. IV в.), мч. Варвар Воин († ок. 362, пам. 6 мая, пам. зап. 14 мая) и мн. др. Среди святых воинов первых веков христианства широко почитаются также мч. Андрей Стратилат († ок. 300, пам. 19 авг.), великомученики Димитрий Солунский († ок. 306, пам. 26 окт.), Феодор Стратилат († 319, пам. 8 февр., 8 июня) и Артемий Антиохийский († 362, пам. 20 окт.), мч. Иоанн Воин (IV в., пам. 30 июля) и др. Жития этих святых повествуют и об их незаурядных воинских подвигах, совершенных с помощью благодати Божией,- их христ. совести не противоречила В. с. в легионах языческих императоров Рима.

Храм во имя апостолов Петра и Павла в пос. Прохоровка. 1995 г. Архит. Д.С. Соколов

Участие христиан в гос., общественно-политической жизни, а следов., и в войнах в большей степени стало необходимо с провозглашением в нач. IV в. христианства гос. религией Римской империи. В этих условиях, по словам протопр. Иоанна Мейендорфа, «все учения о непротивлении насилию, будучи доведены до логического конца, обращаются лицемерием... Если человек не хочет никоим образом принимать участие в военном насилии, то он должен также отказаться и от уплаты налогов, и от участия в выборах. Единственной альтернативой общественному существованию может быть монашество, проповедующее полный уход из общества» (Введение в святоотеческое богословие. Клин, 2001. С. 68). Примерами оставления В. с. во имя монашеских идеалов могут служить жития свт. Мартина Милостивого, еп. Турского († ок. 400, пам. 12 окт.), избравшего после неск. лет В. с. более отвечающую его духовным стремлениям монашескую жизнь, преподобных Варнавы и Илариона (V в., пам. кипр. 21 окт.), отказавшихся от почестей В. с. и удалившихся в уединенное место для аскетической жизни.

Немало князей - полководцев и воинов - есть среди рус. святых. «А у нас сколько князей прославлены мощами?.. кои однакож воевали,- отмечал свт. Феофан Затворник.- В Киево-Печерской лавре в пещерах есть мощи воинов» (Собр. писем. М., 2000. Т. 2. Вып. 5. С. 208). Среди св. рус. воинов - равноап. вел. кн. Владимир (Василий) Святославич († 1015, пам. 15 июля), мч. Меркурий Смоленский († 1238, пам. 24 нояб.), благоверные вел. князья Александр Ярославич Невский († 1263, пам. 30 авг., 23 нояб.) и Димитрий Иоаннович Донской († 1389, пам. 19 мая), св. прав. адмирал Феодор Ушаков († 1817, пам. 2 окт., 23 июля в Соборе Ростово-Ярославских святых) и др. Прославленный как страстотерпец последний Российский имп. Николай II Александрович († 1918, пам. 4 июля), имевший военное образование и звание гвардейского полковника, по своему положению был верховным главнокомандующим российских вооруженных сил, с 1915 г. до отречения возглавлявшим воюющие российские войска.

Армия как школа долга, верности, мужества и стойкости всегда вызывала уважение в рус. народе. На протяжении всей истории Российского гос-ва правосл. Церковь являлась духовной наставницей рус. воинов. Так, перед сражением на Куликовом поле в 1380 г. прп. Сергий Радонежский († ок. 1392, пам. 5 июля, 25 сент.) благословил вел. кн. св. Димитрия Иоанновича на брань с Мамаем за правосл. веру и Русскую землю. После победы в этой битве, унесшей жизни множества рус. воинов, Русской Церковью был установлен особый день поминовения павших - Димитриевская родительская суббота,- отмечаемый с тех пор ежегодно. В Смутное время сщмч. Ермоген († 1612, пам. 17 февр.), Патриарх Московский и всея Руси, плененный поляками, захватившими Москву, рассылал по рус. городам послания с призывом встать на защиту правосл. веры и Отечества. С началом Отечественной войны 1812 г. Святейший Синод в особом послании благословил народ России на отпор врагу, в храмах служились молебны о победе рус. оружия; еп. Дмитровским Августином (Виноградским), управляющим (с 13 июня 1811) Московской епархией, впосл. архиеп. Московским и Коломенским, была составлена «Молитва в нашествии супостат, чтомая с коленопреклонением», в к-рой говорилось: «Боже отец наших… всех нас укрепи верою в Тя, утверди надеждою, одушеви истинною друг ко другу любовию, вооружи единодушием на праведное защищение одержания, еже дал еси нам и отцем нашим, да не вознесется жезл нечестивых на жребий освященных…» Накануне Бородинского сражения по рус. военному лагерю носили Смоленскую икону Божией Матери и служили молебны, перед иконой вместе с воинами усердно молился главнокомандующий М. И. Кутузов.

24 авг. 1917 г. в крайне сложное для страны время в условиях ведения войны, когда Временное правительство теряло контроль над армией, а армия морально разлагалась, только что созванный Поместный Собор Православной Российской Церкви по предложению протопр. военного и морского духовенства Георгия Шавельского обратился к солдатам с призывом продолжать исполнять свой воинский долг. «С болью душевной, с тяжкой скорбью,- говорилось в воззвании,- Собор взирает на самое страшное, что в последнее время выросло во всей народной жизни и особенно в армии, что принесло и грозит еще принести Отечеству и Церкви неисчислимые беды... Сбитые с толку предателями... злостно обманываемые врагом целые полки оставляют позиции, бросают оружие, предают товарищей... над мирными жителями чинят гнусные насилия... Опомнитесь! Загляните в глубину своей души, и ваша... совесть, совесть русского человека, христианина, гражданина, может быть, скажет вам... как далеко вы ушли по ужасному, преступнейшему пути, какие зияющие, неисцелимые раны наносите вы Родине-матери своей» (Собор, 1918. Деяния. Т. 1. Вып. 2. С. 99-100). Патриотическая позиция Церкви в канун октябрьского переворота 1917 г. стала одним из главных оснований гонений на нее со стороны захвативших власть большевиков.

В Советском гос-ве Церковь была устранена от всякого влияния на армию. Но с нападением 22 июня 1941 г. на СССР фашистской Германии РПЦ, несмотря на переживаемые ею страшные гонения со стороны гос-ва, встала на традиц. для нее патриотическую позицию (см. ст. Великая Отечественная война (1941-1945) и религиозные организации в СССР). 9 мая 1945 г., получив первое известие о капитуляции Германии, незадолго до этого взошедший на Первосвятительский Престол Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий I обратился к пастве со словами радости о победе рус. оружия (ЖМП. 1945. № 5. С. 10-11). Определением Архиерейского Собора РПЦ 1994 г. было установлено в день Победы над фашистской Германией 9 мая (н. ст.) совершать особое ежегодное поминовение «усопших воинов, за веру, Отечество и народ жизнь свою положивших, и всех страдальчески погибших» в годы Великой Отечественной войны.

Окропление св. водой курсантов, принявших военную присягу. Москва, Поклонная гора. Фотография. 2003 г.

Особое уважение правосл. Церкви к В. с. проявляется в том, что Церковь за каждым богослужением возносит в ектениях молитву о «властех и воинстве», а в заупокойных ектениях, как правило, поминаются «вожди (полководцы) и воины православные, за веру и отечество живот свой положившие» (см. также ст. Викториальные дни).

Символом молитвенной памяти о воинах, принесших свои жизни на алтарь Отечества, являлось на Руси сооружение храмов и мон-рей. Александро-Невская лавра в честь Св. Троицы в С.-Петербурге была основана в память о победе в 1240 г. войска св. блгв. кн. Александра Невского над шведами. Целый ряд храмов и мон-рей возник в честь победы и в память погибших рус. воинов в Куликовской битве: ц. Рождества Пресв. Богородицы на Сенях в Московском Кремле, московский в честь Рождества Пресв. Богородицы мон-рь, Угрешский во имя свт. Николая Чудотворца мон-рь и др.; ц. Рождества Пресв. Богородицы в Ст. Симонове в Москве стала усыпальницей героев Куликовской битвы преподобных Александра (Пересвета) и Андрея (Осляби) Радонежских (пам. 6 июля в Соборе Радонежских святых); в XIX в. близ Куликова поля, в с. Монастырщине, на месте захоронения тел погибших, был возведен храм Рождества Пресв. Богородицы, а на Красном холме - храм-памятник прп. Сергия Радонежского. Бородинский во имя Нерукотворного образа Спасителя мон-рь - памятник воинам, погибшим на Бородинском поле; ц. свт. Алексия, митр. Московского, в Лейпциге - рус. воинам, павшим в «Битве народов» в 1813 г. при освобождении Германии от наполеоновских войск. Главным памятником победы России над Наполеоном является Христа Спасителя храм в Москве, стены к-рого украшают мраморные мемориальные доски с именами героев Отечественной войны 1812 г. Храмом рус. воинской славы стал после победы над Наполеоном и Казанский собор С.-Петербурга, где хранились военные трофеи и ключи от городов, освобожденных рус. войсками, и где похоронен фельдмаршал Кутузов. Памятником героям Крымской войны (1853-1856) является Владимирский собор в Севастополе, где были похоронены адмиралы М. П. Лазарев, В. А. Корнилов, В. И. Истомин, П. С. Нахимов. Александра Невского собор в Софии был сооружен в память о рус. воинах, погибших при освобождении Болгарии во время русско-тур. войны (1877-1878), а в Москве, у Ильинских ворот Китай-города,- часовня в память героев взятия Плевны. Памятником участникам величайшего в истории танкового сражения на Курской дуге во время Великой Отечественной войны является храм св. первоверховных апостолов Петра и Павла в пос. Прохоровка Белгородской обл.; в храме на беломраморных досках золотом выбиты имена павших советских воинов. Храм-памятник вмч. Георгия Победоносца на Поклонной горе в Москве возведен в честь победы советского народа и в память о всех погибших в Великой Отечественной войне.

Освящение стратегического бомбардировщика - ракетоносца "Тамбов". г. Рязань. Фотография. 2000 г.

В наст. время вновь становится востребованной помощь Церкви в деле духовного и нравственного воспитания военнослужащих, «возвращения воинства к веками утвержденным православным традициям служения отечеству» (Основы социальной концепции РПЦ. VIII 4). Эту задачу призван решать созданный в 1995 г. синодальный Отдел Московского Патриархата по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями. Возобновлена практика проведения совещаний и съездов духовенства РПЦ, окормляющего военнослужащих.

Церковное сознание принципиально отделяет случай убийства врага на поле брани от всех др. видов убийств. По словам свт. Афанасия I Великого, «непозволительно убивать, но убивать врагов на брани и законно и похвалы достойно... Одно и то же, смотря по времени и в некоторых обстоятельствах, не позволительно, а в других обстоятельствах и благовременно, допускается и позволяется» (Афан. 1). В дисциплинарной практике правосл. Церковь не подвергает прещениям воинов, убивающих на войне, руководствуясь этим правилом свт. Афанасия. Свт. Василий Великий неск. иначе судил об этом: «Убиение на брани отцы наши не вменяли за убийство, извиняя, как мнится мне, поборников целомудрия и благочестия. Но может быть добро было бы советовати, чтобы они, как имеющие нечистые руки, три года удержалися от приобщения токмо Святых таин» (Васил. 13). Здесь не содержится категорического требования, а только рекомендация, адресованная, вероятно, воинам с особо обостренной совестью, к-рым убийство, совершенное на войне, причиняет душевные страдания. «Не в виде обязательного предписания,- пишет толкователь канонов Иоанн Зонара,- а в виде совета предлагает святой (Василий Великий.- В. Ц.), чтобы убивающие на войне в течение трех лет воздерживались от причащения. Впрочем, и этот совет представляется тяжким, ибо он может вести к тому, что воины никогда не будут причащаться Божественных Даров, и в особенности лучшие,- те, которые отличаются отвагой: ибо они никогда не будут иметь возможности в течение трех лет прожить в мире… Но зачем считать имеющими нечистые руки тех, которые подвизаются за государство и за братьев, чтобы они не были захвачены неприятелями или чтобы освободить тех, которые находятся в плену? Ибо если они будут бояться убивать варваров, чтобы чрез это не осквернить рук своих, то все погибнут и варвары всем овладеют» (Толкование Зонары на Васил. 13 // Правила ап. с толк.). Существует описание единственного случая обращения к этому правилу свт. Василия Великого: визант. имп. Никифор II Фока (X в.) потребовал, чтобы убитые на войне были причислены к мученикам и чтимы и прославляемы, архиереи воспрепятствовали этому, сославшись на правило свт. Василия Великого, говоря: «Каким образом мы можем причислить к мученикам павших на войне, когда Василий Великий отлучает их на трехлетие от таинств, как имеющих нечистые руки?» (Там же). В «Пространном христианском катехизисе» свт. Филарета (Дроздова), митр. Московского, о характере убийства на войне сказано: «Вопрос. Всякое ли отнятие жизни есть законопреступное убийство? Ответ. Не есть беззаконное убийство, когда отнимают жизнь по должности, как-то: 1) когда преступника наказывают смертию по правосудию, 2) когда убивают неприятеля на войне за Отечество» (Варшава, 1931. С. 115-116).

Благословляя своих чад на В. с., когда к этому их призывает гражданский долг, правосл. Церковь совершенно иначе относится к вопросу о В. с. и об участии в боевых действиях клириков. Для них В. с., ношение оружия и тем более убийство, хотя бы и на войне, безусловно, недопустимы под угрозой самых строгих прещений. Священнослужители приносят бескровную Жертву, и потому не только пролитие человеческой крови, но даже крови животных несовместимо со священным саном. Такой же запрет распространяется и на монахов, не имеющих священного сана. «Епископ, или пресвитер, или диакон, в воинском деле упражняющийся и хотящий удержати обое, то есть римское начальство и священническую должность: да будет извержен из священного чина. Ибо кесарева кесареви, и Божия Богови» (Ап. 83). Определение Вселенского IV Собора еще более строго: «Вчиненным единожды в клир и монахам определили мы не вступати ни в воинскую службу, ни в мирской чин: иначе дерзнувших на сие и не возвращающихся с раскаянием к тому, что прежде избрали для Бога, предавати анафеме» (IV Всел. 7).

Ап. 83 предусматривает меньшее наказание, нежели IV Всел. 7,- извержение из сана, а не анафему, потому что речь в нем идет не о тех, кто ради воинской или чиновничьей службы оставил священнослужение или монашество, но о таких священнослужителях, к-рые пытались совместить В. с. и священство. По толкованию Иоанна Зонары, в апостольском правиле говорится не о В. с. в собственном смысле слова, но о своего рода военных чиновниках: «Думаю,- пишет он,- что здесь воинским делом правило называет не ношение и действование оружием или начальство над воинами, но распоряжение воинским имуществом, например, раздачу воинского жалованья, или выдачу определенного воинам провианта, или набор в войска, или другие какие-нибудь должности, которые и в гражданских законах называют воинскими» (Толкование Зонары на Ап. 83 // Правила ап. с толк.; ср.: там же толкование Феодора Вальсамона). Анафему же влечет за собой самовольное оставление священнослужения ради собственно В. с.

Однако в истории правосл. Церкви были примеры, когда за ношение оружия и даже прямое участие в боевых действиях на священнослужителей не налагалось прещения, но каноническая норма не утрачивает от этого своей силы. Данная каноническая норма не относится к исполнению клириками их прямых пастырских и иных церковных обязанностей по отношению к военнослужащим, даже сопряженному с занятием штатных должностей по военному ведомству, но не предполагающему ни ношения, ни употребления оружия. Хотя полковые священники и др. клирики не носили оружия, во время боевых действий и они совершали воинские подвиги, выходившие за рамки пастырского попечения. Напр., с крестом в руках поднимали воинов в атаку, за что удостаивались воинских наград.

В тех или иных формах в правосл. гос-вах правосл. духовенство окормляло воинов. Так, в Российской империи существовал институт военного духовенства (см. Военное и морское духовенство в России). В наст. время возможность духовного окормления военнослужащих существует для правосл. священнослужителей и в странах, где Церковь от гос-ва отделена и православные являются конфессиональным меньшинством, напр. в США, в Польше.

В католич. Церкви и большей части протестант. церквей отношение к В. с. в основном аналогично православной. Однако в ср. века, когда епископы становились суверенами, они принимали участие в военных действиях, что не было законным с т. зр. канонического права католич. Церкви. Участие священнослужителей в военных действиях имело место, в частности в крестовых походах.

В нек-рых сектах, напр. анабаптистов, допускалось участие духовенства в боевых действиях с применением оружия, но ввиду отсутствия у них учения о таинстве священства воюющий «священник» не считается таковым. Квакерами и свидетелями Иеговы В. с. и участие в боевых действиях воспринимаются как безусловно греховные и возбраняются всем членам общины; аналогичной доктрине пацифизма привержены толстовцы. Отказ меннонитов брать в руки оружие привел к тому, что в России в 1787 г. имп. Екатерина II Алексеевна освободила их от В. с.; даже после введения в 1874 г. всеобщей воинской повинности им разрешалось служить пожарными, лесниками, работать в мастерских. В дальнейшем подобные льготы были пожалованы духоборам, молоканам, адвентистам, баптистам. После революции Советская Россия признала право граждан на отказ от В. с. (декреты «О свободе совести, церковных и религиозных обществах» 1918 г. и «Об освобождении от воинской повинности по религиозным убеждениям» 1919 г.). По нек-рым оценкам, правом на альтернативную гражданскую службу воспользовались ок. 40 тыс. чел. Однако в 1927 г. было принято «Положение о воинских преступлениях», в к-ром предусматривалась уголовная ответственность «за уклонение от воинской службы под предлогом религиозных убеждений». Альтернативная служба была отменена в 1939 г. В 2002 г. в России был принят закон «Об альтернативной гражданской службе», к-рый предоставил возможность гражданам, если их «убеждениям или вероисповеданию» противоречит прохождение В. с., замены таковой на альтернативную (Гл. 1. Ст. 2).

В нехрист. религ. общинах отношение к В. с. разное: от полного пацифизма (в джайнизме) до права, а при определенных условиях и обязанности духовных лиц участвовать в боевых действиях и употреблять оружие (ислам).